|
25.12.2016
Баку-Москва.Однажды зимой не помню уже какого года, мне внезапно понадобилось в Москву. Срочно, рано утром следующего дня мне нужно было быть в городе-герое, порту пяти морей.Автобуса подходящего не было и я поехал на жд вокзал. Подхожу к кассе. - Здравствуйте! Мне нужно сегодня уехать в Москву, чем скорее, тем лучше! - Ночью идёт Липецк-Москва, подойдёт? - Нет, это поздновато. Есть пораньше что-нибудь? - Есть, но вы на нём не поедете. - Почему это не поеду?! Ещё как поеду! Оформляйте! Так я стал счастливым обладателем билета в плацкартный вагон поезда Баку-Москва. Ну, подумаешь, Баку-Москва. Он же большую часть пути по России едет. Подумал я и поехал собирать вещи. Через пару часов, уже на перроне, ожидаю прибытия поезда. Вот и он. Поезд прибыл, двери открылись. Но никто не выходит. Ищу свой вагон. У вагона стоит проводник. Нет, это не такой проводник как оно обычно у нас бывает. Уставшая женщина в берете. Это был Проводник! Здоровенный мужик, с огромными чёрными усами и огромной фуражке. Держался он как генерал-майор, не меньше. - Здравствуйте! Это 8й вагон?! - Да, это васмой вагон! - Вот билет. - Ви с нами эдете?! - Да. - У вас бакавое мэсто! - Да, я знаю. - Ну, прахадыте!!! Генерал-майор проводниковых войск Азербайджана отодвинулся от входа в вагон. Когда зашёл в тамбур, из вагона раздавался непрерывный гул, похожий на гул моря. Когда открыл дверь в вагон, гул стих, как отрезало. Я стоял на пороге, а на меня через проход одновременно, молча, смотрело 50 бородатых субъектов. Ни одной девочки, девушки, женщины, бабушки, старушки – не было. Даже новорожденных не было. Все эти граждане внимательно смотрели на меня. В принципе, к людскому вниманию мне не привыкать, начал проходить к своему месту. Место у меня было боковое верхнее, в самой середине вагона. По мере моего продвижения, те граждане кого проходил, разворачивались и не менее пристально продолжали смотреть мне в след. Не подозревал даже, что в Азербайджане так много людей, которые любят спать на верхних полках головами к проходу! Дойдя до места, сел. Напротив меня сидел пожилой мужчина и смотрел сквозь меня, перегородку, а возможно и в целом сквозь вагон. Не исключено, что смотрел он в вечность. Сидим. Пожилой гражданин смотрит сквозь меня, остальные граждане смотрят на меня со всех сторон. Тишина. Поезд, скрипнув и звякнув, трогается. За окнами начинают мелькать ночные зимние пейзажи. В целом, в обычных поездах, люди предпочитают отдыхать лёжа. В этом смысле я совсем не исключение. - Извините! Может разложим полки? Это я обратился к соседу. По вагону пробежала волна неодобрительного шёпота. Сосед продолжает смотреть сквозь меня. - Извините!!! Может разложим полки?! Говорю уже громче, прямо глядя соседу в глаза. Аксакал слегка шевелится, жуёт губами и... немного поворачивает взгляд в окно! По вагону раздаётся шум. Кто-то трогает меня за плечо. Оборачиваюсь. Довольно молодой человек, примерно моих лет, сидевший сзади меня через перегородку. Наклоняется ко мне, говорит шёпотом. - Дарагой, извини пажалюста! Он нэ говорит по русски. - Не вопрос. Вы говорите! Объясните этому гражданину, что я хочу разложить полку и лечь спать. - Э! Нэ магу! - Почему?! - Пажилой человек! Как я скажу! Нэт! - Придётся проводника звать, пусть он попросит! - Э! Зачем проводника зват?! Он тоже нэ скажет! - Почему он не скажет?! - Он маладой! Не скажет! - Он молодой?! - Дэдушка едет, он не говорит по руски, он уважаемый чэловек! Проводник его заставлять нэ может! - Так что, теперь придётся до Москвы всю ночь сидя ехать? - Навэрно, да! - Может с кем поменяться можно? Вы ж всё равно никто не спите! - Нэт! Мэняться нэльзя! Проводник ругаться будэт! - Почему меняться проводник может запретить, а уложить дедушку спать не может? - Патамучто он младше дэдушки, но старше нас! Остальные граждане, внимательно следившие за нашим диалогом, дружно закивали головами. Так я и ехал до Павелецкого вокзала сидя напротив аксакала. Вагон понемногу отходил ко сну, где-то негромко переговаривались на непонятном языке. Я сидел, размышлял о разном. В голову почему-то лезли Лермонтов, генерал Бакланов с графом Паскевичем Эриванским. Смотрел на аксакала, пытаясь разгадать его молчание. А тот смотрел в ночные дали заснеженной России. Что он там видел, среди пролетающих фонарей и заметённых снегами полустанков. Может, тосковал о родных горах, своём ауле и несметных стадах. Или горевал о своей овчарке Мухтаре. О чём он думал, что он покинул там в далёком Азербайджане, что ждало его в Москве, всё это осталось навсегда тайной. За всё время пути, он не проронил ни слова. С тех пор, я не езжу больше на поезде Баку-Москва. Да и на поезде Москва-Баку тоже. На всякий случай:) | ||||
| |||||
